Саратовские балы имеют, как минимум, 200-летню историю. Самые ранние  упоминания, которые мне удалось найти, связаны с именем губернатора Алексея Давидовича Панчулидзева, управлявшего  областью в 1808-1827 годах. При нем были организованы оркестр, театр и мужская  гимназия, утвержден план генеральной застройки города. Так же современникам он  запомнился званными обедами, балами, фейерверками.  И растратой государственных средств на  собственные нужды, что и послужило причиной его отставки.

При ревизии сенатор Н. И. Огарев спросил А. Панчулидзева: «При  губернаторе Белякове Саратовская губерния хоть Богу молилась, ну, а при вас, в  20 лет, что делала?» Алексей Давыдович холодно, с иронией ответил: «Плясала,  Ваше Высокопревосходительство».

  Плясала губерния в губернаторском же доме. Несколько позже губернатор пожертвовал пострадавшее  после пожара здание на нужды образования, не забыв прикарманить две трети  денег, выделенных на реставрацию. До 1917 в этом здании располагалась Саратовская мужская гимназия, затем - суд. Сейчас это здание, хотя и сильно измененное, находится по адресу Некрасова, д. 17

По воспоминаниям современников, Панчулидзев жил с большим комфортом и имел  при доме около сотни человек собственной крепостной прислуги. У него были свои  музыканты и певчие. На свои балы он так же приглашал чиновников из канцелярии. Те  из них, кто по своей бедности не мог участвовать в увеселениях, находились на  хорах среди музыкантов.

Особенно многолюдны были саратовские балы зимой 1813 года. Московские имения  еще не были восстановлены после пожара, и местное дворянство осталось в  Саратове. Об одном из балов у губернатора оставил воспоминания военнопленный из  наполеоновской армии.

"Собрание в день праздника оказалось одним из самых блестящих. При виде массы дам, разместившихся вокруг обширного зала, можно было подумать, что находишься среди одного из самых элегантных салонов Парижа. Все они были в туалетах самой последней парижской моды, а разговор их или вернее щебетание, царившее среди них, велось исключительно на французском диалекте с изысканностью и чистотой произношения, которые напоминали собой лучшее парижское общество."

Хотя, скорее всего, солдат несколько лет не  был дома, и за это время французские моды как раз дошли до Саратова ).

Начался вечер с ужина, главным блюдом которого была волжская стерлядь. Потом был концерт. "Концерт этот исполнен был исключительно любителями, но я был положительно вне себя от удивления, когда услышал их исполнение. В особенности отличились дамы-исполнительницы; между ними было не мало совершенно юных, но они с удивительным совершенством играли вещи Моцарта, Генделя, Кирассими и др. "

После концерта были танцы и карточные игры. И, несмотря на наряды и красоту дам,  кавалеры предпочитали танцам  карточные  столы. «Еще не успели присутствующие проглотить последние чашки чая, как уже  все зеленые столы были заняты буквально нарасхват. Тщетно оркестр повторял  веселые прелюдии к иностранным танцам или ускорял темп новейших танцев:  французской кадрили, немецкого вальса и польской мазурки...». Военнопленным же  играть было не на что, поэтому они много танцевали.

Почти каждый день устраивались балы  и другими саратовскими помещиками, приезжавшими со всей губернии в Саратов и  живших тут между Рождеством и Великим постом. Один старался перещеголять  другого, но губернаторский бал все рано был самым пышным.

Следующие упоминания о саратовских  балах относятся к 1837 году, когда наш город посетил 20-летний  Цесаревич  Александр Николаевич, ставший потом Александром II.

В честь такого события  был дан грандиозный бал, правда, не обошедшийся без конфуза. Танцуя contre-dance со Свечиной, в девичестве  Быковой, знакомой ему еще с учебы последней в Смольном,  он спросил, указывая на Свечина:
  —   Покажите,  пожалуйста, супругу это господина, который так ужасно похож на обезьяну?
  И когда смущенная Александра Ивановна ответила:
  — Это я, Ваше Высочество, - то юный Цесаревич настолько сконфузился, что  положительно не знал, что ему после этого говорить, и оправился лишь, когда  Александра Ивановна, улыбаясь, ему сказала:
  — Это сходство моего мужа, Ваше Высочество, находить все, но он прекрасный  человек и вполне заслуживает любви и уважения.
  Затем Цесаревич тут же протанцевал с ней еще вальс, подошел с ней к Свечину и пожал особенно сердечно ему руку.  Эту историю еще долго помнили саратовцы.

Забавный случай произошел в конце  1850-х. Молодая девушка из приличной дворянской семьи сбежала и обвенчалась с учителем  музыки. Такой поступок, естественно, не нашел понимания у ее окружения. А когда  через год, не выдержав нищеты и побоев, девушка вернулась обратно к родителям, общество  не хотело ее принимать. И если дамы были категоричны в оценке ее поведения, то  многие мужчины решили помочь миловидной особе. Предводитель губернского дворянства,  ответственный за помещение для балов в дворянском собрании придумал хитрость. Он  просто повесил на двери объявление о том, что все балы отменяются на  неопределенный срок по причине ремонта печей. Когда к нему пришли обеспокоенные  отсутствием танцев дамы, он выставил ультиматум – балы будут только в том случае,  если они примут ту девушку. Дамам некуда было деваться, и они приняли условие. Вскоре  состоялся бал, на котором присутствовала беглянка. Несколько уездных  предводителей, в числе которых один оказался ее двоюродным дядей, танцевали с  ней contre-danse, причем один, в виде раскаяния, ее главный недоброжелатель,  никогда не танцевавший жандармский полковник Пашенный, также протанцевал с ней кадриль.

Здание Благородного собрания  находилось на углу Московской и Соборной улиц. Точная дата постройки его  неизвестна. Н. Хованский в статье «К истории топографии Саратова» указыва­ет,  что «дом дворянства на плане 1812 года показан на том месте, где он теперь и  существует». В 1833 году было упомянуто Пушкиным в дневниках: «Благородное  собрание в Казани, в Саратове бед­нее». Здание было снесено в 60-х годах  XXвека.

Не отставали от дворян и купцы, которых было много в нашем городе. Свои балы они устраивали в здании Коммерческого собрания, сейчас известном как Дом Офицеров (Соборная, 18) На рубеже 19 и 20-хх веков в нем проходило по 20 балов в год, о чем свидетельствует договор с музыкантами.